Posted 31 июля 2014,, 07:06

Published 31 июля 2014,, 07:06

Modified 18 августа 2022,, 20:03

Updated 18 августа 2022,, 20:03

Все лучшее — детям

31 июля 2014, 07:06
Внешкольный бизнес — почти что новое золотое дно. Спрос на эти услуги будет расти даже в кризис. Во всяком случае, так считают те, кто уже успел заработать на этом рынке.

Нулевые годы ознаменовались ростом рождаемости в России. О качестве этого бэби-бума можно поспорить, но количественные показатели не оставляют сомнений: в детородный возраст вошло многочисленное поколение 70 – 80‑х, и в 2012 г. в России был впервые за 20 лет зафиксирован естественный прирост населения. Эта информация интересна не только социологам, но и бизнесу: дети и подростки — потенциальные потребители огромного количества товаров и услуг. Спортивные группы, детский общепит, танцы, репетиторство — все это стоит денег и приносит их. Как сегодня развивается так называемый внешкольный бизнес? Об этом на «круглом столе» рассуждают соучредитель семейного ресторана «Кухня» Андрей Лебедев, старший преподаватель центра иностранных языков iLike Илона Саетова, директор центра современной стоматологии «ВэлаДент» Ольга Достовалова и владелица детского досугового центра «Продленка» Мария Курочкина.

— Как изменился в принципе спрос на ваши услуги за последние два года?

Dostovalova_____.jpgОльга Достовалова:

— Спрос на так называемые детские услуги вырос даже не два года назад, а гораздо раньше. Этому способствовали и рост благосостояния населения, и, собственно, сам рост рождаемости. Простая арифметика: есть прирост — есть и потребность в лечении детей. В 2013 г. в России родилось почти 2 млн детей, в Челябинской области — около 16 тысяч. И это только новорожденные, а ведь мы обслуживаем детей разных возрастных групп.

Мария Курочкина:

— Мы два года на рынке, и услуга продленки была востребована с самого начала. Связано это с тем, что школы переполнены, в них нет возможности организовывать полноценные группы продленного дня. Финансирование образования пока оставляет желать лучшего, и учителя берут охотнее два класса в две смены, чем остаются со своими же детьми на продленке. Спрос на услуги нашего центра растет на 100% в год, то есть в 2012 г. у меня было 15 клиентов и постоянных договоров, в сентябре 2013‑го — уже 30.

Андрей Лебедев:

— У меня семейный ресторан. В Челябинске найти приличное место для отдыха с детьми достаточно проблематично, эта рыночная ниша практически пуста. Поэтому я решил открыть ресторан с детской зоной и с детскими аниматорами. Спрос есть даже в летнее время, в жару.

Saetova_____.jpgИлона Саетова:

— Наш языковой центр существует один год, и в этой сфере наблюдается рост. Причем услуги востребованы как среди взрослых, так и среди детей с 8 до 14 лет. Но и конкурентов у нас много.

— Общая стагнация в экономике: оказывает ли она влияние на спрос или на детях не принято экономить?

Ольга Достовалова:

— По данным Росстата, сейчас идет рост ВВП, поэтому мы не можем говорить уж о каком-то кошмарном падении доходов. Что касается рынка медицинских услуг, то на здоровье люди перестали экономить.

Мария Курочкина:

— Я ощущаю эту стагнацию. У нас доверительные отношения с родителями, и они делятся: вот, перестали платить премии, надо копить на отпуск… А мы сильно зависим от состоятельности родителей. Большинство моих клиентов — это как раз так называемый средний класс. Если у них финансовые затруднения, то они не отказываются от услуг, но берут меньший пакет либо отправляют на продленку не каждый день, а через день.

Lebedev_____.jpgАндрей Лебедев:

— Средний чек у нас достаточно демократичный, около 500 руб., это тот сегмент, где не так сильно ощущается падение доходов, да и, наверное, все-таки на детях и проведении детских праздников в ресторане родители не экономят.

— А вообще, какой сегмент населения по доходам чаще всего пользуется вашими услугами?

Андрей Лебедев:

— Я не совсем понимаю эти градации, но скажу, что у нас основная масса клиентов, наверное, средний класс.

Ольга Достовалова:

— У нас — средний и выше среднего.

Kurochkina1.jpgМария Курочкина:

— И у меня — средний. Ниже среднего — хотят пользоваться, но не могут, денег нет. А выше среднего — это уже не их формат, они предпочитают либо отдавать детей в школы, где есть продленка, либо нанимать гувернеров и репетиторов.

Илона Саетова:

— У нас тоже — средний и выше среднего.

— А что сегодня больше всего мешает развитию вашего бизнеса? Может, какие-то административные положения?

Андрей Лебедев:

— У меня нет претензий к власти совершенно.

Ольга Достовалова:

— Если говорить о вхождении в сегмент (а мы на рынке находимся 15 лет), то это тяжелое бремя. Стоматология — капиталоемкая отрасль. Сказать, что административный ресурс нам помогает или мешает, — нет, любые законы и нормы просто существуют. Мы это принимаем, работаем в соответствии с этой нормативной базой. Единственное, что нам усложнило жизнь, — новый закон о рекламе.

Мария Курочкина:

— Мою работу никакие законодательные акты не усложняют, проблем нет. Единственное — на первые два года хорошо бы иметь налоговые льготы, потому что отчисления в Пенсионный фонд для индивидуальных предпринимателей легко могут свести в минус всю прибыль.

Илона Саетова:

— Есть только трудность в получении лицензии на начальном этапе. Нужно пройти несколько инстанций (СЭС, противопожарная инстанция) и отправляться за лицензией в минобр. Это занимает где-то полгода, сейчас мы в статусе ИП, но планируем переходить в НОУ.

— Появились ли на рынке новые услуги, товары, ранее не востребованные, но теперь необходимые детям и подросткам?

Ольга Достовалова:

— У нас всегда появляется что-то новое. Например, лечение детей под наркозом. Детей очень сложно лечить, до трех лет ребенок неконтактен, особенно с чужими людьми. Еще есть дети-инвалиды, и они теперь тоже могут воспользоваться этой услугой, она действительно эксклюзивная.

Илона Саетова:

— Сейчас растет спрос на изучение английского по скайпу. Это довольно удобно для жителей небольших городов.

Андрей Лебедев:

— Мы ставим на рельсы такое направление, как мастер-классы для детей. Может, это, конечно, и не совсем что-то новое, есть аналогичные проекты, но мы именно на базе нашего ресторана хотим создать кулинарные курсы. Что касается меню, то все дети любят картошку фри, пиццу и соки. Тут мы особых нововведений пока не разрабатывали.

— А если взять кадровый вопрос, где же вы все-таки берете сотрудников, способных работать с детьми?

Андрей Лебедев:

— У меня с ними работают в основном студентки педагогического университета, и я их очень ценю.

Ольга Достовалова:

— Найти хорошего врача очень сложно, а уж врача, который бы работал с детьми, — вдвойне. Кадровый вопрос может испортить любое производство. Если говорить о Челябинской области, то медицинская академия выпускает не так много специалистов. А детский сегмент — очень сложный, немногие доктора готовы в нем работать. Мы отчасти решили эту проблему — организовали учебный центр для повышения квалификации. Есть еще один способ — приглашать специалистов из других регионов. Свердловская, Новосибирская, Иркутская области — там есть избыток медицинских работников.

Мария Курочкина:

— Есть такой парадокс: хороший педагог не мотивирован на деньги. Я вот люблю работать с детьми, но занимаюсь деньгами, чтобы мои хорошие педагоги не думали о прибыли. Часть вакансий перекрываем студентками из педуниверситета. К молодым кадрам и дети как-то больше тянутся, чем к людям в возрасте. Еще у нас в разработке проект школы бэбиситтеров. Будем сами готовить кадры.

Илона Саетова:

— Проблема с кадрами существовала всегда. Я сама раньше работала преподавателем, и когда увольнялась, то дети уходили за мной. Сейчас у нас есть детский лагерь, и вожатые тоже в основном девушки-студентки. Средний возраст наших педагогов — 25 лет. И да, более молодой человек на одной волне с детьми.

— Как меняются цены на ваши услуги, что влияет на ценообразование?

Ольга Достовалова:

— Цены растут, как и растет инфляция. Может быть, будет падение какого-то определенного сегмента, но в целом прайс вырастет. Особенно влияет на это, конечно, рост курса доллара и евро. У нас много импортных материалов, оборудования, поэтому валютные скачки автоматически ведут к их удорожанию.

Андрей Лебедев:

— Цены растут в зависимости от роста цен на продукты, но мы часто при очередном повышении цены на какую-то группу продуктов стараемся не пересматривать цены в меню, даже понимая, что нам это невыгодно.

Мария Курочкина:

— Родители иной раз удивляются, почему в прошлом году была одна цена, а теперь другая. Но мы если и поднимаем цену, то это зависит не от инфляции, а от увеличения общей себестоимости. Стараемся увеличивать выручку за счет расширения спектра допуслуг. А вообще, что касается продленки — берите абонемент, и будет одна цена на весь год.

Илона Саетова:

— У нас цены не растут, потому что растет число клиентов. За счет этого мы наращиваем прибыль.

— Что вы делаете, когда родители предъявляют огромные и не совсем оправданные требования к качеству услуг? Вообще, часто такое бывает?

Илона Саетова:

— Бывает, конечно. Приводят ребенка и говорят: надо, чтобы он выучил язык! При этом его нельзя заставлять ни читать, ни писать, ни даже играть! Ребенку между тем 12 лет. Но такое бывает редко, к счастью.

Мария Курочкина:

— Да, наши родители очень часто хотят все и сразу, и подешевле. Стараясь шагать в ногу со временем, слежу за рынком подобных услуг в столице. Там развит рынок гувернанток и нянь, рабочий час которых может достигать 300 руб. И за эти деньги она сделает практически все. Родители же часто, оплачивая 300 руб. за посещение продленки, ждут индивидуального обучения. Прямо скажем, это выглядит странно. Мы всегда заостряем внимание не только на том, что дадим ребенку, но и на том, чего дать не можем. То есть сразу говорим, что у нас в группе много человек, а индивидуальные занятия — за дополнительную плату. Родители либо просто отказываются от такого формата, либо принимают условия.

— Появились ли какие-то новые, эксклюзивные услуги для детей? Вот в Лондоне, например, ресторан для младенцев недавно открыли.

Андрей Лебедев:

— Мне кажется, мы еще не готовы к такому. Все-таки в России и Европе разное младенческое воспитание. Я довольно много раз наблюдал за границей, что в ночные клубы родители приходят с детьми, которые еще не умеют ходить, и никто этому не удивляется. А что касается моего ресторана, то, мне кажется, место, где детям предоставлена игровая площадка больше 100 м2, где родители могут наблюдать за детьми на большом количестве мониторов, где могут научить своих детей готовить блюда из нашего меню прямо в зале ресторана, само по себе эксклюзивно.

Ольга Достовалова:

— Мы вот сделали специальные игровые зоны для детей. А лечение под наркозом — это действительно эксклюзив.

Мария Курочкина:

— А я купила специальный бизнес-автомобиль, технически укрепленный для перевозки детей, то есть ввела трансфер-услугу — возила детей из школы в центре Челябинска к себе на Северо-Запад. Услуга хорошая и перспективная, но очень капиталоемкая и ответственная. Найти водителя, которому будешь доверять как себе, очень нелегко.

Илона Саетова:

— Не скажу, что прямо какой-то эксклюзив у нас есть, но мы отличаемся тем, что в нашем центре в группах занимается не более восьми человек. Это не экономическая необходимость, а требование к качеству обучения.

— Словом, не все так плохо на рынке детских услуг. Давайте дадим прогноз: что будет с отраслью в будущем?

Андрей Лебедев:

— Позитивный прогноз. Рост будет, в процентах не могу сказать, но конкурентов у нас появится много, это точно.

Ольга Достовалова:

— Рост будет. В процентном соотношении прогноз делать сложно. Но население будет увеличиваться, и соответственно рынок детских услуг возрастет.

«Курс дела» выражает особую благодарность ­ресторану «Сова» за высокие стандарты проведения бизнес-встречи и создание атмо­сферы деловой дискуссии.

"