Жаркая пора

Высокий сезон для владельцев пляжей, летних ресторанов и многих других летних бизнесов начался. Очевидно, что на фоне общей стагнации экономики и всякого рода внешнеполитических проблем он будет непростым. Тем не менее если верить психологам, летом люди все-таки расслабляются и позволяют себе тратить деньги чуть свободнее. Насколько возрастает спрос в высокий сезон и как заработать за несколько горячих месяцев столько, чтобы перекрыть падение спроса в остальные периоды? Может ли сезонный бизнес быть основным и существовать без подпитки со стороны других бизнесов, где сезонность не так выражена? Эти и другие вопросы обсуждают на «круглом столе» «Курса дела» наши эксперты: директор ООО «Капитал» Валерий Коробицын, заместитель директора ООО «Крист» Любовь Кристелли и управляющий ООО «ГТО» Сергей Ермолаев.

Ведет дискуссию директор, вице-председатель Совета Челябинского регионального отделения Общероссийской организации «ОПОРА РОССИИ» Ольга Ефимова.

— Ну вот лето долгожданное и началось. Чем этот сезон, вы полагаете, будет отличаться от прошлого? Какие прогнозы вы даете на свою отрасль?

Валерий Коробицын:

— Мы занимаемся розничной торговлей пивом и, как обычно, с надеждой ждем жаркой погоды — тогда будет высокое потребление нашего пива. Динамика продаж совершенно и полностью зависит от погоды, как ни банально это звучит. Будет солнечно — народ будет пить и воду, и квас, и пиво.

— Но мы ведь на Урале живем, у нас и лето может быть малоснежным. Можно как-то застраховаться от плохой погоды, чем-то компенсировать падение прибыли?

Валерий Коробицын:

— К сожалению, на этот случай застраховаться нельзя. Во всяком случае, я не вижу возможности создать такую страховку. Конечно, пиво пьют и в другое время года, это нас спасает, но летний сезон многое определяет.

— А если взять летние рестораны: от чего зависит в первую очередь их благополучие?

Любовь Кристелли:

— Погода — это наше все для летников. При нашей пивоварне есть обычный ресторан, но был у нас и летник, один из первых в Челябинске. Он 15 лет стоял на Алом поле. В жаркие дни были полными и летник, и обычный ресторан. Но на последний погода не влияет, а на летник — всегда. Ничем не скорректировать эту зависимость.

Сергей Ермолаев:

— Один из моих бизнесов — это прокат велосипедов, спорт­инвентаря. У нас, если можно так выразиться, есть зависимость и от погоды, и от периодичности перемен погоды. Поясню: если все лето жаркое, то люди привыкают к этому, перестают ездить на велосипедах и роликах. То есть много жары — это тоже плохо. А когда перемены идут (то прохладно, то жарко, то дожди), тогда ясно: активность гораздо выше. Сегодня на пляже полежали, завтра на ролики встали и так далее. Зимний сезон у нас тоже высокий, так как мы занимаемся прокатом сноубордов, горных лыж. Но это уже за пределами Челябинска, с посуточной оплатой.

— Я хочу обратиться сейчас к представителям очень модного сегодня направления — пивоварения. Оно в значительной степени сезонно зависимое. Но и не только сезон определяет ваше благополучие. На одном из последних заседаний «ОПОРЫ РОССИИ», которое мы проводили на заводе «Балтика» с представителями Союза пивоваров России, звучала тема возможности введения лицензирования на производство и оборот пива. Мы единогласно заявляли, что это дополнительный административный и бюрократический барьер, о чем были отправлены письма в вышестоящие инстанции и СМИ. Нас можно поздравить: чаяния предпринимателей были услышаны, и эта поправка отложена. Отрасль и так испытывает много нагрузок, в том числе налоговых.

Любовь Кристелли:

— Да, в 2010 г. акциз был 3 руб./л, а сейчас он в шесть раз выше, то есть 18 руб./л. В 2015 г. предполагается еще его увеличить. Это очень сильно ударяет по пивоварням и может привести к тому, что их станет меньше. Еще добавлю: то, что нам год назад заявили, что надо ставить приборы учета, которые стоят под миллион рублей, тоже могло порушить отрасль. Президент, слава богу, решил этот вопрос в пользу пивоваров, но год нам мотали нервы. Теперь вот лицензирование. Мы работаем 20 лет, и, честно говоря, работать становится все сложнее и сложнее, уже вне зависимости от сезона. Законодательно надо отделять алкоголь от пива, это нам всем поможет.

Валерий Коробицын:

— На мой взгляд, надо разделить малый бизнес и иной бизнес: все крупные заводы, которые обладают мощным ресурсом, и частные пивоварни. Последним сложно выживать, так как у живого пива ограниченный срок хранения. Реализация должна быть мгновенной. И если в теплый сезон обычно так и бывает, то в холодное время сложнее, пиво может сливаться в канализацию.

— Сергей, а у вас какие сложности есть? У прокатного сезонного бизнеса?

Сергей Ермолаев:

— У нас одна постоянная сложность — менталитет наших клиентов. Как известно, прокатная машина — это самая быстрая машина. Взять напрокат и не вернуть, взять напрокат и сломать... много чего бывает. Сейчас мы как-то научились уже выбирать клиентуру и, к сожалению, вынуждены ограничивать этот круг. Те, кто пользуется прокатными услугами за границей, удивляются, зачем столько документов, зачем денежные залоги. Там-то вообще ничего не нужно: взял, покатался, поставил на место. Мы бы тоже рады так работать, но, к сожалению, пока не можем, правда, а то разориться можно.

— А общая стагнация в экономике уже как-то ощущается в этом сезоне? Или все-таки пить пиво и кататься на велосипедах никто не отказывается, ведь лето у нас такое короткое и ни в чем не хочется себя ограничивать?

Сергей Ермолаев:

— Взлет доллара сильно ощущается, так как у нас весь инвентарь импортный. Поэтому и цены мы вынуждены были поднять процентов на десять. А вот если бы поднимали с учетом инфляции в стране, то рост был бы вообще космическим. Но мы стараемся так не делать, поскольку понимаем, что в таком случае просто-напросто упадет спрос. Да мы вообще всегда стараемся в минусах находить какие-то плюсы. Вот, например, летняя стагнация на рынке недвижимости очень нам помогла приобрести новое помещение.

Любовь Кристелли:

— Взлет доллара и евро однозначно ощущается для всех пивоваров. Потому что солод мы закупаем только импортный, немецкий. У нас в России солод не вызревает.

— А вот еще вопрос: может ли сезонный бизнес быть основным, существовать самодостаточно, без вливания из других видов бизнеса?

Любовь Кристелли:

— Мой опыт говорит: однозначно нет.

Валерий Коробицын:

— Сложно за всех сказать. Есть люди удачливые, которые могут и сезонный бизнес сделать настолько процветающим, что он будет обеспечивать их круглый год.

— А какие основные бизнесы есть у тех, кто занимается сезонным видом деятельности, близким к вашему?

Валерий Коробицын:

— Ну в нашем случае это очевидно — так называемое «напиточное» направление. Это вода, газированные напитки, квас. Вполне удачное сочетание, но бывает и по-другому: можно летом заниматься пивом, а внесезонный бизнес может быть вообще не связан с этим.

Сергей Ермолаев:

— Мы параллельно развиваем такое направление, как языковой центр. С сентября по май в нем занимаются и дети, и взрослые. Летом идет спад спроса на эти услуги, и мы все силы вкладываем в прокат. В целом бизнес четко поделен на два сегмента, и пока мы успешно справляемся.

— А если мы возьмем структуру прибыли за год: сколько процентов в ней занимает именно летний бизнес?

Любовь Кристелли:

— Когда у нас был летник, то он приносил порядка 30% годовой прибыли. Это было очень неплохо, но давно. Сейчас это не более 10%. Так что надо еще иметь круглогодичный бизнес.

Сергей Ермолаев:

— У нас, наоборот, лето — это основа. Думаю, прокат велосипедов и роликов приносит порядка 70% годовой прибыли. А 80% прибыли в зимнем сезоне дает Новый год. Неделя год кормит, как у крестьян.

— А то, что вы зарабатываете за высокий сезон, это помогает компенсировать какие-то возможные убытки, падение спроса в другой сезон? И если нет, то почему?

Валерий Коробицын:

— Ну если бизнес живет и действует, то все, что зарабатывается в высокий сезон, вкладывается в развитие дела, чтобы оно жило и в низкий сезон тоже.

Сергей Ермолаев:

— В прошлом году нам очень помог именно теплый сезон, так как зимой был резкий спад спроса. Было мало снега. Потом — много снега, но уже тепло. Велосипеды спасли то, что не вытянули сноуборды.

— А что касается сезонных работников, как вы их ищете? Не секрет, что отношение к сезонной работе не очень-то серьезное.

Любовь Кристелли:

— Наш летник стоял 15 лет, и первые годы все было великолепно. Но чтобы содержать летник, нужны официанты и повара именно на сезон. Это обычно студенты, и работать эффективно они начинают только к концу лета. Но есть и те, кто приходит каждый сезон уже несколько лет, и это очень радует. Есть даже персонал, который и после окончания вуза стремится у нас подработать летом.

Сергей Ермолаев:

— Найти хорошего сезонного работника — целая история, тут я никому ничего нового не скажу. Особенно если учесть, что в нашей отрасли есть материальная ответственность за инвентарь, за деньги. Еще периодически надо технику чинить. Если я найму студента, который когда-то любил ездить на велосипеде, то это будет дешево, но сомнительно. К счастью, есть ребята, которые работают уже не первый год, это костяк моего кадрового состава. Они же помогают найти других. Тут ведь очень все специфично — приехал клиент пьяный на велосипеде, отдавать не хочет... Не всякий с такой ситуацией справится. Новички часто не выдерживают. А вот постоянные работники уже любого клиента утихомирят. В языковом центре все, конечно, намного проще, но там есть другой нюанс: уйдет преподаватель — уйдут за ним его ученики.

— А сезонный бизнес для вас, Сергей, это что-то фундаментальное или только начало какого-то пути? Ведь часто временное дело воспринимается как несерьезное.

Сергей Ермолаев:

— У нас начиналось все так: я случайно пришел в компанию друга поработать, понравилось отношение, сама деятельность. Появилось желание самостоятельно что-то начать. Тем более в наш бизнес легко и зайти, и выйти. Да, я понимаю, что сезонный бизнес может восприниматься как что-то несерьезное, но он может стать постоянным. Таким же постоянным, как смена сезонов, собственно говоря. А вообще, когда есть несколько параллельных бизнесов, то тут важно все грамотно совмещать.

— Какие в целом прогнозы на вашу сезонную отрасль?

Любовь Кристелли:

— Развиваться прежде всего: внедрять новые сорта пива, расширять ассортимент, так как интерес к новым сортам возникает именно в теплый сезон. Пожелание одно: больше энтузиазма, больше влюбленности в свое дело. А вообще, хотелось бы, чтобы правительство обратило внимание на малый бизнес. Ведь именно этот вид бизнеса чаще всего трудится в сезон.

— А может быть так, что плохое, провальное лето вообще утянет за собой весь остальной бизнес? И что делать в таком случае?

Любовь Кристелли:

— Думаю, вполне возможно. Значит, надо закрывать такой сезонный бизнес, организовывать его по-другому.

Сергей Ермолаев:

— Каждый сезон к нам подходят люди и говорят: вот мы работали в такой-то точке, но они не смогли пережить зиму или плохое лето, закрылись. Просят купить их велосипеды. Каждый год открывается несколько новых прокатов и каждый год закрываются пять старых, это статистика. Когда компания маленькая — это хорошо, это означает индивидуальный подход к клиенту. Когда большая — это тоже хорошо, это объемы. Надо как-то искать компромисс.

— А сколько представителей вашей отрасли может схлопнуться в этом сезоне?

Любовь Кристелли:

— Три года тому назад было 225 летников в городе, мы тогда последний раз стояли на Алом поле. Через два года их осталось 60. Сейчас сложно судить. Конкуренция велика, и наверняка будет приход новых игроков, уход старых...

Сергей Ермолаев:

— Про прокат я уже говорил: каждый сезон открываются три-четыре, а закрываются — пять. А что касается языковых центров, то закрываются многие. Крупные игроки обычно остаются, у них есть база. Но даже они ликвидируют некоторые филиалы. Думаю, что этот рынок не упадет и не вырастет, пока все останется на прежнем уровне.

Любовь Кристелли:

— Хотелось бы привести такую статистику: только 4% населения могут заниматься своим делом. И это правило универсально, в том числе и по отношению к сезонному бизнесу.

«Курс дела» выражает особую благодарность ­ресторану Paulaner за высокие стандарты проведения бизнес-встречи и создание атмо­сферы деловой дискуссии.